Явление второе |
| Фекла, Лукерья, Даша и няня Василиса, которая становит стул и на нем сидя, вяжет чулок, вслушиваясь в разговоры барышень. |
| Фекла |
| Да отвяжешься ли ты от нас, няня Василиса. |
| Лукерья |
| Няня Василиса, да провались ты сквозь землю |
| Няня Василиса |
| С нами бог! матушки, вить я господскую волю исполняю; да и вы, красавицы мои барышни, что вам за прибыль батюшку гневить! неужли у вас язычок болит говорить по-русски? |
| Лукерья |
| Это несносно! сестрица, я выхожу из терпения. |
| Фекла |
| Мучительно! убивственно! оторвать нас ото всего, что есть милого, любезного, занимательного, и завезти в деревню, в пустыню... |
| Лукерья |
| Будто мы на то воспитаны, чтоб знать, как хлеб-сеют! |
| Даша |
| (особо) |
| Небось для того, чтоб знать, как его едят. |
| Лукерья |
| Что ты бормочешь, Даша? |
| Даша |
| Не угодно ль вам взглянуть на платье? | | Фекла | | (подходя) | | Сестрица миленькая, не правда ли, что оно будет очень хорошо! |
| Лукерья |
| И, мой ангел! будто оно может быть сносно!.. Мы уж три месяца из Москвы, а там, еще при нас, понемножку стали грудь и спину открывать. |
| Фекла |
| Ах, это правда! ну вот есть ли способ нам здесь по-людски одеться? В три месяца бог знает как низко выкройка спустилась. Нет, нет! Даша, поди, кинь это платье. Я до Москвы ничего делать себе не намерена.
|
| Даша |
| (уходя, особо) |
| Я приберу его для себя в приданое. |
|
