Явление первое |
Даша, Семен и потом Лиза. |
Семен |
Ну, думал ли я, скакав по почте, как угорелый, за семьсот верст от Москвы наехать дорогую мою Дашу? |
Даша |
Ну, чаяла ли я увидеться так скоро с любезным моим Семеном? |
Семен |
Да как тебя занесло в такую глушь? |
Даша |
Да тебя куда это нелегкая мчит? |
Семен |
Как ты здесь? |
Даша |
Что ты здесь? |
Семен |
Ведь ты оставалась в Москве?.. |
Даша |
Ведь ты поехал было в Петербург?.. |
Семен |
Где ж ты после была? |
Даша |
Что с тобою сделалось? |
Семен |
Постой, постой, Даша, постой! Мы эдак ничего не узнаем до завтра; надобно, чтоб сперва из нас один, а там другой рассказал свое похождение, с тех самых пор, как мы с тобой в Москве разочли, что нам, несмотря на то, что мы, кажется, люди вольные и промышленные, а нечем жениться, и пустились каждый в свою сторону добывать денег. Мы увидим, кто из нас был проворнее, а потом посмотрим, тянут ли наши кошельки столько, чтоб нам возможно было вступить в почтенное супружеское состояние. Итак, если хочешь, я начну... |
Даша |
Пожалуй, хоть я сперва тебе расскажу. Я в Москве... |
Семен |
Ты чудеса услышишь - я из Москвы... |
Даша |
То-то ты удивишься, - я в Москве... |
Семен |
Постой же, уж я кончу - выехавши из Москвы... |
Даша |
Да выслушай меня; оставшись в Москве... |
Семен |
Мне очень хочется подробно... |
Даша |
Ну вот, так и горю, как на огне, рассказать тебе... |
Семен |
Тьфу, пропасть! Даша, у тебя во рту не язык, а маятник, не дашь слова выговорить, ну, рассказывай, коли уж тебе не терпится! |
Даша |
Вот еще какой! да, пожалуй, болтай себе, коли охота пришла... |
Семен |
Ох! зачинай, пожалуйста, я слушаю. |
Даша |
Сам начинай... видишь какой! |
Семен |
Ну, ну! полно гневаться, мой ангел, неужли тебе это слаще, нежели говорить? |
Даша |
Я не гневаюсь. Говори. |
Семен |
Ладно, так слушай же обоими ушами; ты ахнешь, как порасскажу я тебе все чудеса... |
Лиза (выглядывая из другой комнаты) |
Даша! Даша! господа идут с гулянья. |
Даша |
Ну вот дельно! много мы с тобой узнали. |
Семен |
Кто ж виноват? |
Даша |
Послушай, по этой лестнице... |
Лиза (показываясь) |
Даша! господа поворотили на птичий двор. |
Даша |
Не прогляди ж, как они воротятся. |
Лиза |
Не бойся, разве это впервой?.. (Уходит.) |
Семен (почесывая лоб) |
Так это не впервой у тебя отводные-то караулы расставлены! Даша, что это значит? |
Даша |
То, что ты глуп. Мы опять потеряем время попустому: они тотчас воротятся. Ну, рассказывай свое похождение! |
Семен |
Ты знаешь, что я, в Москве принявшись к Честону, поехал с ним в Петербург; там любовь и карты выцедили кошелек его до дна, и мы благодаря им теперь на самом легком ходу едем в армию бить бусурманов. Здесь остановились было переменить лошадей, но барин с дороги несколько занемог и едва ль не останется до завтра, он лег заснуть, а я, ходя по деревне, увидел тебя под окном и бросился сюда; вот и все тут! |
Даша |
Только всего и чудес? |
Семен |
А разве это не чудо, Дашенька, что меня на всем скаку сонного сбрасывало с облучка раз десять, и я еще ни руки, ни ноги себе не вывихнул? Ну-тка, что ты лучше расскажешь? |
Даша |
После твоего отъезда принялась я к теперешним своим господам Велькаровым, и мы поехали в эту деревню; вот и все тут. |
Семен |
Даша! коли тебя с облучка не сбрасывало, так у тебя чудес-то еще меньше моего, да обрадуй меня хоть одним чудом; есть ли у тебя деньги? |
Даша |
А у тебя? |
Семен |
В моих карманах хоть выспись - такой простор. |
Даша |
Ну, Семенушка, и мне не более твоего посчастливилось, - так свадьба наша опять затянулась. Горе да и все тут, - сколько золотых дней потеряно!.. |
Семен |
Эх! Дашенька! дни-то бы ничего, да и ты не изворотлива; ведь люди богатеют же как-нибудь... |
Даша |
Да неужли-таки твой барин... |
Семен |
Мой барин? его теперь хоть в жом, так рубля из него не выдавишь; а твои господа? |
Даша |
О! в городе мои барышни были бы клад: они с утра до вечера разъезжают по модным лавкам; то закупают, другое заказывают; что день, то новая шляпка; что бал, то новое платье; а как меня часто за уборами посылают, то бы мне от них и от мадамов что-нибудь перепало... |
Семен |
Что-нибудь, шутишь ты, Даша! да такие барышни для расторопной горничной подлинно клад; дождись только зимы, и коли будешь умна, так мы будущею же весною домком заживем! |
Даша |
Ох, Семенушка, то-то и беды, что чуть ли нам здесь не зимовать! |
Семен |
Как? |
Даша |
Да так! Видишь ли что? барышни мои были воспитаны у их тетки на последний манер. Отец их со службы приехал, наконец, в Москву и захотел взять к себе дочек - чтоб до замужества ими полюбоваться. Ну, правду сказать, утешили же они старика. Лишь вошли к батюшке, то поставили дом вверх дном; всю его родню и старых знакомых отвадили грубостями и насмешками. Барин не знает языков, а они накликали в дом таких нерусей, между которых бедный старик шатался, как около Вавилонской башни, не понимая ни слова, что говорят и чему хохочут. Вышедши, наконец, из терпения от их проказ и дурачеств, он увез дочек сюда на покаяние, - и отгадай, как вздумал наказать их за все грубости, непочтение и досады, которые в городе от них вытерпел. |
Семен |
Ахти! никак заставил модниц учиться деревенскому хозяйству? |
Даша |
Хуже! |
Семен |
Что ж, посадил за книги да за пяльцы? |
Даша |
Хуже! |
Семен |
Тьфу, пропасть! неужели вздумал изнурять их модную плоть хлебом да водою? |
Даша |
И того хуже! |
Семен |
Ах, он варвар! неужли?.. (Делает знак, будто хочет дать пощечину.) |
Даша |
И это бы легче; а то гораздо хуже. |
Семен |
Черт же знает, Даша, я уж хуже побои ничего не придумаю! |
Даша |
Он запретил им говорить по-французски! (Семен хохочет.) Смейся, смейся, а бедные барышни без французского языка, как без хлеба, сохнут; да это мало, немилосердый старик сделал в своем доме закон, чтоб здесь никто, даже и гости, иначе не говорили, как по-русски; а так как он в уезде всех богаче и старе, то и немудрено ему поставить на своем. |
Семен |
Бедные барышни! то-то, чай, натерпелись они русского-то языка!.. |
Даша |
Это еще не конец. Чтоб и между собой не говорили они иначе, как по-русски, то приставил к ним старую няню Василису, которая должна, ходя за ними по пятам, строго это наблюдать; а если заупрямятся, то докладывать ему. Они было сперва этим пошутили, да как няня Василиса доложила, то увидели, что старик до шуток не охотник; и теперь, куда ни пойдут, а няня Василиса с ними; что слово скажут не по-русски, а няня Василиса тут с носом, так что от няни Василисы приходит хоть в петлю. |
Семен |
Да неужели в них такая страсть к иностранному? |
Даша |
А вот она какова, что они бы теперь вынули последнюю сережку из ушка, лишь бы только посмотреть на француза. |
Семен |
Да щедры ли твои барышни, скажи-тка; вот, - как бы тебя спросить, - легко ли их разжалобить? |
Даша |
Легко, только не русскими слезами; в Москве у них иностранцы пропасть денег выманивают. |
Семен (в задумчивости) |
Деньги - палки, палки - деньги, как будто вижу и то и другое! Черт знает, как быть; и надежда манит и страх берет. |
Даша |
Семен, что ты за горячку несешь? |
Семен |
Славно! божественно! прекрасно! Даша! жизнь моя!.. |
Даша |
Семен! Семен! с ума ты сошел! |
Семен |
Послушай, как скоро барышни воротятся... |
Лиза (показываясь) |
Даша, Даша! господа идут, - уж на крыльце. (Уходит) |
Даша |
Сбеги по этой лестнице. |
Семен |
Прости, сокровище! прости, жизненок! прости, ангел! ты будешь моя! Жди меня через пять минут. (Убегает.) |
Даша |
Ну, право, он в уме помешался! |
(Садится за шитье) |