С знакомцем съехавшись однажды я в дороге,
С ним вместе на одном ночлеге ночевал.
Поутру, чуть лишь я глаза продрал,
И что же узнаю? - Приятель мой в тревоге:
Вчера заснули мы меж шуток, без забот;
Теперь я слушаю - приятель стал не тот.
То вскрикнет он, то охнет, то вздохнет.
«Что сделалось с тобой, мой милый?.. Я надеюсь,
Не болен ты». - «Ох! ничего: я бреюсь».
«Как! только?» Тут я встал - гляжу: проказник мой
У зеркала сквозь слез так кисло морщит рожу.
Как будто бы с него содрать сбирались кожу.
Узнавши, наконец, вину беды такой,
«Что дива? - я сказал, - ты сам себя тиранишь.
Пожалуй, посмотри:
Ведь у тебя не Бритвы - косари;
Не бриться - мучиться ты только с ними станешь».
«Ох, братец, признаюсь,
Что Бритвы очень тупы!
Как этого не знать? Ведь мы не так уж глупы;
Да острыми-то я порезаться боюсь».
«А я, мой друг, тебя уверить смею,
Что Бритвою тупой изрежешься скорей,
А острою обреешься верней:
Умей владеть лишь ею».
Вам пояснить рассказ мой я готов:
Не так ли многие, хоть стыдно им признаться,
С умом людей - боятся
И терпят при себе охотней дураков?
1828
Примечания
Впервые напечатана в «Северных цветах на 1829 г.»; написана не позднее декабря 1828 г. (ценз. разр. 27 декабря 1828 г.).
В 1829 г. перепечатана в альманахе «Подснежник» со следующим примечанием: «Басня сия перепечатывается по желанию почтенного нашего баснописца. В списке, с которого она была напечатана в «Северных цветах», пропущены были два стиха, 5-й и 6-й».
Гоголь видел в этой басне сатиру на «недальнозорких начальников», у которых «утвердилось-было странное мнение, что нужно опасаться бойких, умных людей и обходить их в должностях из-за того единственно, что некоторые из них были когда-то шалуны и замешались в безрассудное дело». (Сочинения, М. 1880, т. IV, стр. 756.) Гоголь, лично знавший Крылова, намекает здесь на то, что баснописец имел в виду декабристов или людей, замешанных в движении декабристов, которые впоследствии не допускались к высшим должностям. |